MUZCHART

– Я тогда вообще не спал, ни капельки, – вспоминает 41-летний актер. – Или же мог уснуть под идеальным прямым углом, сидя прямо. В то время работал постоянно, круглосуточно. В период после съемок мы посетили «Комик Кон». Некоторые люди в команде сходили с ума от напряжения. Меня ожидания будущего пожирали живьем.

– Никогда и представить не могла, что со мной такое может случиться, – признается 32-летняя Тейген. – У меня в жизни все было великолепно. Все мне помогали с малышом: Джон, моя мама, которая с нами жила, няня. Но у послеродовой депрессии нет дискриминации. Я не могла ее контролировать. Это одна из причин, по которой я долгое время не могла о ней вообще говорить. Чувствовала себя чокнутой эгоисткой, думала, что будет странно звучать, если я заговорю о своей борьбе с недугом. До сих пор иногда пугаюсь рассуждать об этом.

– Хочу сказать всем, кто страдает от тревоги, обсессивно-компульсивного расстройства или депрессии: я знаю, как раздражает, когда призывают заняться спортом, – говорит Данэм. – Я 16 лет пользовалась помощью медиков и постоянно выслушивала подобные наставления. Я рада, что прошла через это. Потому что поняла, что душевная боль находится не в заднице, а в мозгах.

– Иногда паника достигает такой силы, что я не могу понять, что думаю или делаю, – жалуется 28-летняя Джонсон. – У меня были самые настоящие панические атаки. Они у меня бывают сами по себе, но перед кастингами все становится совсем плохо. Меня они приводят в ужас.

– Впервые паническая атака была у меня, когда я сидела в доме подруги, – вспоминает 29-летняя звезда. – Я вдруг подумала, что дом сгорит дотла. Позвонила маме, та забрала меня домой. И потом около трех лет подобные приступы повторялись. Я требовала от матери, чтобы она рассказала, как точно пройдет мой день. И переспрашивала каждые 30 секунд. Мне просто надо было убедиться, что никто не умрет и ничего не изменится.

– Я обнаружил, что во времена депрессии главное – понять, что ты не одинок, – философствует 46-летний Джонсон. – Вы – не первый, кто проходит через это, и не последний тоже. Часто в такие моменты люди чувствуют себя в полной изоляции. Они живут в своем коконе. Мечтаю, чтобы в такие времена было что-то, что выталкивало бы меня из него, приговаривая: «Эй, все будет в порядке, все будет хорошо». Хотел бы понять, что такое депрессия, намного раньше.

– Когда карьера меня захватывает, я ничего другого не помню, – поясняет 32-летняя Гага. – У меня было много эмоциональных травм. Мне требовалось время на то, чтобы перестроить свою душу. Я очень внимательно слежу за своими состояниями. Я открыто признаю, что борюсь с тревогой и депрессией, думаю, многие люди через это проходят.